Второй случай

Мама с сестрой задерживались. Было больше одиннадцати вечера, и, по словам отца, они приедут уже завтра, видимо, выбрав поезд. Автобусом из Москвы они уже давно были бы дома. Домой я сегодня не пошел, ожидая возвращения, и остался ночевать в родительском доме.

Я дремал в большой комнате, лицом к дверному проему, закрытая тонкая дверь была невидима под шторой. По ту сторону негромко бормотал телевизор и доносился храп отца. В комнате тикал будильник да из-под обоев справа от двери доносился шорох, видимо, жуков древоточцев.

Вначале я просто ждал, но потом, когда было решено, что сегодня женщины уже не приедут, просто думал о чем-то и намеревался скоро уснуть.

Кажется, я все-таки уснул, потому что очнулся несколько позже, уже не помню по какой причине. Была странная уверенность: мама и сестра приехали. Я всматривался в дверной проем перед собой, – в сумеречном пространстве улавливалось чье-то движение. Странно, мне показалось, что я ощущаю звуки, – не слышу, а именно ощущаю, вестибулярным аппаратом, мозжечком, или даже просто знаю факт звука. Казалось, что любой звук можно пощупать.

Стена передо мной была сплошь темно-серого цвета, который еще более сгущался в дверном проеме, который просматривался (опять же на ощупь) до бесконечности: через соседнюю комнату, еще один дверной проем, сени, еще дверь и двор. Уже в соседней комнате было настолько темно, что ничего нельзя было разглядеть, но знание пространства распространялось дальше. В соседней комнате копошилась сестра, – я был в этом уверен.

Я поздоровался, но мои губы не пошевелились, горло не издало ни звука. Это показалось мне знакомым, и я не испугался. Я попробовал оглянуться, – голова не поворачивалась. Только сейчас я обратил внимание, что смотрю будто сквозь тоннель или подзорную трубу.

Я был заперт внутри собственного тела. Я знал, что нужно делать: я попытался пошевелить сначала рукой, потом ногой – будто дергал за рычаги. Я сконцентрировался на руке: взмах, еще раз… Остатки меня, – воля или еще что-то, – раз за разом повторяли команду. В какой-то момент, мне показалось, что тьма вокруг меня сгущается, но я знал, что победа близка. Контроль возвращался.

Веки вздрогнули. В полутьме я разглядел закрывающую дверь штору. Повинуясь последней команде, рука неловко пошевелилась. Я услышал будильник и храп из соседней комнаты. Тишина. Никто не приехал.

Мне не было страшно, я не задыхался, сердце учащенно не билось. Такое состояние я переживал во второй раз. Тогда — я подумал, что это и есть смерть и запаниковал, дергал руками, а потом долго приходил в себя. Сейчас — мне было даже интересно, но я слишком стремился привлечь внимание сестры. Поспешил вырваться. Появилось запоздалое сожаление: нужно было успокоиться и попробовать изучить новое состояние. Я дал зарок, что в следующий раз так и поступлю — только какой уж тут зарок.

Минут десять я лежал, пытаясь вспомнить как можно больше или даже повторить, хотя бы частично, ощущение, – впрочем, безрезультатно. Затем послышался шорох, штора дернулась, дверь приоткрылась. Мама. Приехали. – При выезде из Москвы автобус задержали пробки. В три часа утра дом наполнился негромкими разговорами.

Лишь через несколько дней, припомнив случай, я вдруг осознал, что глаза мои все время были закрыты.